В России опубликован дебютный роман Эми Хармон «Босиком по траве». Так вышло, что наша аудитория начала знакомство с творчеством Хармон с ее более поздних произведений. Читатели успели влюбиться в ее книги «Бесконечность + 1», «Птица и меч», «Королева и лекарь», а роман «Меняя лица» стал абсолютным бестселлером.

Сразу после выхода «Босиком по траве» мы решили поговорить с Эми Хармон о работе, о вдохновении и о самых важных вещах в жизни помимо книг.

«Босиком по траве» сильно отличается от тех, что были написаны позже?

— «Босиком по траве» — намного более моя история, чем все остальные, она разворачивается в моем родном городке, и рассказчица Джози очень похожа на ту девочку, которой была я. Ее чувства и мечты, ее любовь к книгам и музыке — все это мое.

Как изменилась ваша авторская манера?

— Надеюсь, я стала лучше как писатель, научилась излагать мысли более емко, мое мастерство выросло и окрепло.

Можете рассказать о каких-то особенных моментах, которые связаны с созданием и первой публикацией этой книги?

— «Босиком по траве» был моим первым романом, и все, что с ним связано, было для меня волшебным. Ведь это не было работой! Это было приключение, вызов, удовольствие. Без какого-либо давления. После того как я добилась успеха, мне стало труднее вновь испытывать эту радость, потому что я уже не могу писать только для себя или просто из любви к писательству. Это мое ремесло, так я кормлю семью. И мне нужно учитывать аудиторию и издателей. Я очень люблю то, что делаю, но мне уже никогда не вернуться в те дни, когда не было никакого давления.

Книга «Босиком по траве». Издательство Clever

Работа

Как вы относитесь к критике? Кто ваш самый суровый критик?

— По мере того как я становилась более успешной, я все меньше обращала внимание на мнения в СМИ, соцсетях, книжных блогах и Goodreads. Я берегу свою энергию и свои глаза. Туда, где я сейчас, привели меня не мнения других людей, и не они приведут меня туда, где я хочу оказаться завтра. Есть очень узкий круг людей, к которым я прислушиваюсь. Но самая суровая критика и самая сильная поддержка исходит от меня самой. Это непросто. Но я верю в себя, и мои успехи и поражения только мои, больше ничьи.

В какой момент вы осознали: вот теперь я точно настоящий писатель?

— Я всегда была писателем. Я всегда чувствовала любовь и тягу к слову. Я не помню себя не писателем! Еще маленькой девочкой я писала стихи, сочиняла истории и песни. Слова были моим друзьями, сколько себя помню.

Что в создании книги для вас самое сложное?

— Первые несколько глав, пока я ищу ритм повествования, голоса героев, направление, куда ведет история. Самое сложное в любой книге для меня — это начало. Когда рубеж в 30 тысяч слов перейден, я уже легко набираю скорость.

У вас есть заготовки интересных сюжетов, диалогов, образов, которые вы держите про запас, до лучших времен? Или у вас обычно все пишется в режиме «здесь и сейчас»?

— У меня нет блокнота или файла с идеями будущих проектов. Наверное, это моя маленькая странность. Идеи всегда у меня в голове, я знаю, о чем будет моя следующая книга. Я из тех писателей, которые полностью концентрируются на актуальном проекте, я не работаю одновременно над несколькими книгами. Конечно, я могу обдумывать разные проекты, но пока я пишу роман, я не начинаю следующий.

Бывает так, что вы теряете интерес к истории в процессе написания? Вы можете бросить историю на полпути или даете шанс и просто возвращаетесь к ней, когда наступает более подходящее время?

— Нет, и, наверное, это еще одна моя особенность. Когда я берусь за историю, я вижу ее всю до конца. У меня нет неоконченных рукописей. Завершать начатое — это одно из моих требований к самой себе.

Случалось, что персонаж в процессе работы над книгой начинал вести себя совсем не так, как вы запланировали, и удивлял вас?

— Всегда. Мне кажется, я знаю своих героев, когда начинаю писать о них, — это важно. Но они всегда удивляют меня, и в процессе создания истории я узнаю их лучше. Поэтому, когда пишу, я то и дело возвращаюсь к первым главам. Персонажи меняются за время, которое я провожу с ними, и иногда то, что я писала о них вначале, не совсем им соответствует.

Назовите темы, которые вас волнуют и не отпускают, но раскрыть их в книгах пока не удалось.

— Я твердо убеждена, что история не должна никак искажаться, но сегодня я нередко встречаю желание переписать историю или даже проигнорировать ее. Переписывание истории — ошибка. Через ложь и недомолвки мы ничему не можем научиться и ничего не можем исправить.

Вы считаете, что литературу можно делить на женскую и мужскую? Вы могли бы назвать себя автором книг преимущественно для женщин?

— Я работаю в жанрах современной прозы, фэнтези и историческом, поэтому читатели у меня разные. Когда я начинала писать, думаю, моей аудиторией были в основном женщины от 15 до 45. Но сейчас я уже так не сказала бы. Меня читают мужчины и женщины всех возрастов. Я получаю письма и от совсем юных людей, и от пожилых. Я всегда считала и считаю, что, если вам нравится, как автор рассказывает историю, не столь важно, о чем она.

Есть в планах написать что-то в новых для вас жанрах?

— История любви всегда будет в сердце каждой моей книги, и, скорее всего, я продолжу работать в жанре исторического романа и фэнтези, в этом пространстве еще столько всего можно открыть и исследовать. А вообще, я думаю, мои книги могут восприниматься как самостоятельный жанр.

Какие книги повлияли на вас, когда вы были подростком?

— Я любила «Аню из Зеленых Мезонинов». Еще я любила такие романы, как «Джейн Эйр». Если честно, я читала все, что попадало ко мне в руки. Прочитала почти все книги Луиса Ламура (популярный американский писатель в жанре вестерна). Всегда обожала историю и много читала о Древнем Египте и Древней Греции. Еще мне всегда была (и есть) интересна история Второй мировой войны.

Какие книги вдохновляют вас сегодня?

— Сегодня я уже не читаю так много художественной литературы. Сейчас мне больше интересны документальные произведения, я постоянно слушаю, читаю, изучаю разные источники. Конечно, я по-прежнему очень ценю качественные книги, красивые любовные истории, но поскольку я сама автор таких произведений, мне сложно забыть и полностью окунуться в сюжет, не анализируя и не редактируя. Я очень люблю Поллину Саймонс. Восхищаюсь талантом таких писателей, как Дин Кунц, Пэт Конрой, Барбара Кингсолвер, управлять словом, как волшебной палочкой.

Также появляются новые таланты: Таррин Фишер, Колин Гувер, Пенни Рид, Кеннеди Райан. Думаю, они будут успешны еще много лет.

Семья

Вы сами выросли в религиозной семье, как вопросы веры в Бога и религии решаются в вашей собственной семье? Вы говорите с детьми на эти темы?

— Самая тяжелая вещь в жизни — когда не на что и не на кого опереться. Вера в Бога и религия — это моя опора, мой якорь. Я верю в честность, верность, целостность, трудолюбие, служение, любовь. Убеждена, что каждый человек уникален и обладает божественной природой. Конечно, я много говорю обо всем этом с моими детьми, вера дает покой и направляет меня в жизни, она также будет успокаивать и направлять их. Слишком многие из нас сегодня потеряны и не имеют опор, а у общества нет ответов на важные вопросы и мало утешения. Вера и религиозные убеждения — все для меня.

Вы обсуждаете свои книги с мужем и детьми? Они могут дать вам совет, к примеру, какую черту добавить персонажу или как лучше повернуть сюжет?

— Да, обсуждаю. Часто, просто проговорить историю вслух, даже если не получу никакой обратной связи, помогает прояснить и структурировать мой замысел. Я приветствую советы. Но все же в большей степени я очень самостоятельный писатель, люблю работать в уединении, и в целом мне не нужна помощь в этом процессе.

Кто-нибудь из ваших детей мечтает о карьере писателя? Если да, то как вы относитесь к этому?

— Все мои дети отлично ладят со словом. Они очень общительные, одаренные и прекрасно пишут. Не знаю, это из-за того, что у них мои гены, или дело в том, что они просто всю жизнь наблюдают, как пишу я.

Жизнь

У вас есть собственный рецепт от усталости?

— Заниматься зарядкой и поменьше есть. Когда я пишу 10 или 11 часов в день, я стараюсь есть поменьше, потому что слишком плотная еда выключает меня, делает сонной. Упражнения усиливают приток крови к мозгу. И еще я совсем не пью алкоголь. Думаю, это делает меня более чуткой и восприимчивой.

Волшебный способ вызвать вдохновение существует, или оно приходит и уходит, когда ему вздумается?

— Я никогда не теряла вдохновения. У меня нет блоков в творчестве. Зато у меня есть писательские страхи. Я знаю, какой это труд писать книгу, как много нужно работать и как это иногда пугает. Но с этим человек сталкивается в каждой сфере, в любой профессии. Иногда мне приходится заставлять себя, я вынуждена ставить себе дедлайны и давать себе обязательства. Ничто действительно стоящее не дается легко. Как только ты поймешь, что жизнь трудна, и примешь это, придет умиротворение.

Назовите, пожалуйста, пять самых важных для вас в жизни вещей помимо книг.

— 1. Мои дети и мой муж. Моя семья. 2. Вера в Бога. 3. Моя страна — сохранение свобод и возможностей, которые Америка предоставляет гражданам. 4. Возможность учиться — у меня жажда знаний, я всегда хочу узнать и понять больше. Мне всегда мало. 5. Музыка — жизнь была бы гораздо тяжелее и скучнее без нее.

И что еще вы бы хотели сказать вашим российским читателям?

— Я просто влюбилась в них, когда была в Москве в прошлом году. Надеюсь, вернусь, чтобы пообщаться с вами еще. Для вас есть особенное место в моем сердце.