50% скидка на доставку при заказе от 34,99 €!*

Евгений Монин. Честность в жизни и искусстве

Евгений Монин. Честность в жизни и искусстве

Каждый художник, создающий иллюстрации к детским книгам, приходит к ребенку добрым волшебником, которому все подвластно: взмах кисти — и вот уже повержены злодеи, еще взмах — из-за туч выглядывает солнце, еще — и друзья встречаются, чтобы никогда не расставаться. Иногда волшебниками рождаются. И однажды в 1931 году в Харькове родился такой обыкновенный волшебник. Евгений Григорьевич Монин.

Он с самого раннего детства проявлял интерес к рисованию. «Мама рассказывала, что все обои и стены были изрисованы. Стены были белыми, я на них рисовал карандашом. Причем были изрисованы животными, которых я отродясь не видел, — слонами, носорогами», — вспоминал художник. Тогда еще никто не мог предположить, что мальчик определился с выбором профессии и рисование станет делом всей его жизни. Женя пошел учиться в Московскую художественную школу, затем поступил в архитектурный институт. Забегая вперед, скажу, что архитектор живет в каждом рисунке Монина. Он сам признавался, что больше всего любит рисовать дома. Но дома на его рисунках — живые! Присмотритесь: у каждого есть характер, настроение, судьба, если хотите. И еще — все они изображены... в движении. У них, конечно, нет ног, и они не движутся в прямом смысле слова. Но движение внутреннее, безусловно, присутствует: каждое здание, созданное фантазией Монина, уникально. Он как будто создает для каждой сказки новые и новые архитектурные проекты: домики, башни, дворцы тут же становятся участниками происходящего.

Дебют Монина в книжной иллюстрации состоялся, когда он еще был студентом архитектурного института: в Киеве вышла книжка «Паук Ананзе» (народные африканские сказки на украинском языке). И уже по этой первой, достаточно простенькой и неприметной книжечке было понятно, что появился прекрасный художник-иллюстратор. И время лишь подтвердило это.

Интересно, что в художественной школе Евгений Григорьевич учился вместе с известными художниками Вениамином Лосиным и Анатолием Иткиным. Наверное, Монин был постоянным во всем. Во всяком случае, в дружбе он так же постоянен, как и в профессии: дружба с Лосиным, начавшаяся в юные годы, длилась всю жизнь. Такими же верными друзьями были для художника Виктор Чижиков и Владимир Перцов, с которыми он познакомился, работая в популярном детском журнале «Мурзилка». Более того, эта дружба переросла в творческий союз: многие проекты были созданы художниками вчетвером, например, знаменитые «Сказки А. К. Барышниковой (Куприянихи)». К слову, это была первая книга, над которой художники работали совместно: они были молоды и только искали свой путь в иллюстрации. Позднее они часто работали вместе, и это много говорит об их личностях, ведь творческим людям зачастую сложно работать сообща: кто-то начинает доминировать, кто-то обижаться. А тут люди сроднились настолько, что конфликтов почти не возникало. Позднее, назвав себя ценителями детской литературы, они даже выставку общую провели. Было это в далеком 1976 году...

Евгений Монин

«Я, пожалуй, баловень судьбы. Причиной всему мое окружение, в которое я попал, мои добрые друзья. Кроме Вениамина Лосина и Анатолия Иткина, это были еще и Виктор Чижиков, Юрий Молоканов, Владимир Перцов, Май Митурич, Лев Токмаков и многие, многие другие. Мы жили большой дружной семьей. Самая тесная дружба меня связывает с поэтом Яковом Акимом. Мы были очень дружны с писателем Юрием Ковалем. Как-то я отвечал на какие-то вопросы интервью, где меня спросили, кто ваш учитель в области иллюстрации книги, я пришел в некоторое замешательство, потому что не было у меня учителя. А однажды я спросил у замечательного питерского художника Валентина Ивановича Курдова, не будет ли он возражать, если я его буду называть учителем. Он сказал, что возражать не будет. Это, конечно, шутка. Но я очень любил этого художника, был с ним дружен», — рассказывал Монин в одном из интервью.

Казалось, что Монин — абсолютно счастливый человек, ведь его яркие, озорные рисунки полны доброй иронии. В невероятных сказочных домах живут милые чудаки и чудачки, которые могут во фраке или бальном платье удить рыбу, ходить задом наперед и стоять на головах. А еще в рисунках Монина очень много света и воздуха. Художник не боялся белого фона и умело его использовал, зная, что белый — самый яркий и богатый из цветов. Бросит на белой странице синие наклонные тени, и это уже зимний снежный день. А в другой раз разбросает, якобы хаотично, веточки разных деревьев, и белый фон становится солнечным лесным пространством.

«Это был целый мир милых дураков, проживающих в смешных кривых домиках с кривыми палисадниками. Они восседали за кривыми обеденными столами, катались на игрушечных пароходиках, летали по небу на расставленных руках, жили в комнатах со срезанной передней стеной на виду у зрителей, наступали на свои игрушечные тени, лукаво выглядывали из-за рамки иллюстрации», — пишет Анатолий Иткин в своей книге воспоминаний «Вдоль по памяти».

В той же книге Иткин говорит, что мало кто знал: эта легкость кажущаяся, ведь в течение многих лет Монин боролся с тяжелым недугом, который в результате так и не сумел победить. Болезнь причиняла художнику невероятные страдания...

Еще одна важная черта Евгения Монина — его потрясающая честность. И в жизни и в искусстве. Об этом вспоминают абсолютно все и часто сравнивают (и при жизни сравнивали) художника с Дон Кихотом. Виктор Чижиков в интервью переводчице Ольге Мяэотс признался, что по сей день меряет все поступки «по Монину». «Монин очень многому нас научил. Своим примером. Благодаря Монину, Устинову, Лосину я считаю свою жизнь очень удачной. Счастливой даже. Потому что дружба для меня было понятие прежде всего духовное. Дружба с Мониным — это очень важно для меня. Вот, бывало, сделаешь что-нибудь паскудное и думаешь: Господи! Ну как же я Монину расскажу про это! Нельзя так делать».

Чижиков рассказывал и о детской непосредственности своего друга. По словам Чижикова, без этого «ребенка внутри» не может быть детского художника. В своей детскости Монин иногда даже казался друзьям смешным, например, когда купил под Калугой дом и неожиданно занялся выращиванием тюльпанов.

Евгений Монин — волшебник. Он создал свой мир (...) Мир великанов и чудаков, благородных кавалеров и отважных разбойников, угловатых, тонких, смешных, долговязых, стремительных, — таких, как он сам. Юлия Говорова, журналист

Но самому Монину сравнение с Дон Кихотом льстило, это был его герой! Тогда как сравнение с другим «героем» — Феликсом Дзержинским, — на которого Монин был похож внешне, художник мягко говоря не любил. Однажды он даже изобразил себя в шинели Дзержинского и с копьем Дон Кихота. Это случилось после того как ему предложили сыграть роль Железного Феликса в одном из кинофильмов, что вызвало у художника бурный протест. «На самом деле, я отказался от этой „чести“, потому что этот исторический персонаж был мне всегда антипатичен. Если бы мне предложили роль Дон Кихота, я бы глубоко задумался», — признавался Монин.

В общей сложности художник проиллюстрировал более 200 книг. Это и сказки братьев Гримм (над ними, кстати, художник продолжал работать в течение всей своей жизни, поэтому к сборникам разных лет издания созданы разные иллюстрации), и стихотворения С. Маршака, поэзия польского поэта Юлиана Тувима (в детстве я была уверена, что и рисунки к этой книге создал поляк, настолько удалось Монину почувствовать тексты Тувима!), и сказки многих народов мира. Более 20 книг с иллюстрациями художника отмечены дипломами и призами всесоюзных и всероссийских конкурсов детской книги, среди которых специальный диплом «За выдающиеся достижения в иллюстрировании книг» за цикл иллюстраций к «Итальянским сказкам», а также серебряная медаль Российской академии художеств за иллюстрации к сборнику «Английские сказки».

Монин признавался, что хороший текст вдохновляет его больше чем поездки и путешествия, больше чем что бы то ни было. «...Хороший текст сразу становится твоим, как только ты его прочитал, как только ты видишь фразу и понимаешь, что тут ты можешь сделать. И, кроме того, это начинает тебя мучить и отпускает только тогда, когда ты находишь какое-то образное решение», — делился своим ощущением художник. Неслучайно в его послужном списке нет ни одного «проходного» автора — классика детской литературы. А может, это иллюстрации Монина сразу превращали любой текст в классический.

Вот, например, иллюстрации к сказке Давида Самойлова «Слоненок пошел учиться». Нельзя не заметить, насколько все рисунки динамичные и событийные: каждая иллюстрация — важнейшее событие в жизни персонажей. И тут не главное, известен читателю сюжет или нет, — по рисункам все сразу понятно, вся история выстраивается в цепочку. Именно потому, что Монин тщательнейшим образом изучил текст. Что интересно: в этой веселой книжке формообразующим выступает... черный цвет! На одной странице черный проем двери — это образ ночи и страха, на другой — черная доска становится образом порядка и дисциплины, а черный рояль — образ великого искусства в целом. На контрасте с юркими, подвижными, веселыми мышатами, бегущими в школу, появляется статичный ворон на ветке, и нам все понятно без слов: «за мышатами нужен глаз да глаз», и, конечно, от этого становится смешно, и, конечно, художник посмеивается вместе с нами.

Иллюстрации Евгения Монина

Или сборник стихотворений Ирины Пивоваровой «Лесные разговоры». Уже глядя на обложку, на этих степенно сидящих на разных концах стола ежиков, становится понятно, что стихи-то иронические, но жизненные! Намерения-то у ежа довольно серьезные! Почему это понятно? Да потому что самовар имеет форму сердца! Одна деталь сразу создает образ домашнего уюта и становится символом любви.

А рисунок на обложке книги Якова Акима «Мой брат Миша» — это образ детства, в котором есть все: безудержное веселье, хулиганство, вера в свои силы. При этом нет ничего невозможного (посмотрите, как мяч «рифмуется» с солнцем, но насколько больше и важнее мяч! Куда там солнцу до него!).

Одна из моих любимых книг с иллюстрациями Евгения Монина — «Кораблик» Самуила Маршака. Здесь примечательна сама форма книги, контур страниц. Создается ощущение, что ты смотришь в бинокль и наблюдаешь за происходящим. А там-то! Кораблик «везет-везет подарки нам с тобой»! И вот уже клоуны, жонглеры и даже серьезный оркестр выходит на берег встречать важных гостей. И все это для нас с тобой!

И как жаль, что не осуществилась мечта художника проиллюстрировать «Гаргантюа и Пантагрюэль» Франсуа Рабле: веселый дух раблезианства — абсолютно его тема...

«Что касается значения Монина для нашей книги — оно огромно. Он так отличается! Недавно была неделя детской книги в Республиканской детской библиотеке. Там лежали разные книги, но я сразу обратил внимание, что из всего ряда самая заметная — это книжка Монина. Настолько яркое у него лицо, и пластическое и цветовое», — отмечал Виктор Чижиков в том же интервью Ольге Мяоэтс.

Работы Евгения Монина можно увидеть не только в книгах. Они представлены в Государственной Третьяковской галерее, Государственном музее изобразительных искусств им. Пушкина, Среднесловацкой картинной галерее.

И вот так же, как не горят рукописи, так и не исчезает «в никуда» талант. Совсем недавно в книжной иллюстрации появилось новое имя — Александра Семенова. В издательстве «Нигма» вышли две книги с ее рисунками: «Трое в лодке, не считая собаки» Джерома К. Джерома и «Всего понемножку» О. Генри. Художница не имела бы никакого отношения к нашему разговору, если бы не была... внучкой Евгения Григорьевича Монина! Александра окончила мастерскую станковой графики в МГАХИ им. В. И. Сурикова. Она член Московского союза художников с 2006 года, обладатель «Серебряной медали РАХ» и медали «За заслуги перед Академией». А еще Александра получила диплом премии «Образ книги» за иллюстрации к книге «Трое в лодке, не считая собаки». У Александры свой собственный художественный стиль и свой собственный путь в искусстве. Но что роднит ее с дедушкой — то же веселое, ироничное отношение к своим героям. А еще для нее тоже важен текст. Вот так талант нашел продолжение в потомках Евгения Монина! А значит, художник жив!

При подготовке статьи использованы материалы из интернета.


Полина Ломакина Полина Ломакина Литературный обозреватель
Вдоль по памяти Анатолий Иткин
Слоненок пошел учиться Давид Самойлов
Лесные разговоры Ирина Пивоварова
Мой брат Миша Яков Аким
Трое в лодке, не считая собаки Джером Клапка Джером
Трое в лодке, не считая собаки Джером Клапка Джером